Душа по Аристотелю это не самостоятельная сущность, а форма, способ организации живого тела. Душа и тело вообще неотделимы друг от друга, как материя, из чего сделана вещь, и форма этой вещи. Душа – это словно форма отпечатка на воске, который неотделим от самого воска.

Аристотель пришел к выводу о существовании врожденного знания, т.е. о бессмертии и не материальности разумной души. Аристотель обращается к понятию нус. Нус служит хранилищем разумной души человека после его смерти. При рождении ребенка часть этого разума, образуя новую разумную часть души, вселяется в тело новорожденного, соединяясь с растительной и животной частями. Таким образом и происходит передача опыта, т.к. разумная часть души хранит все знания, существующие в нусе, т.е. всю культуру, накопленную человечеством к моменту рождения данного ребенка. Нус – это вечно изменяющаяся культура, в которую каждое новое поколение людей добавляет что-то свое, т.е. нус вечно изменяется, его содержание непостоянно. После смерти разумная часть души вместе с теми знаниями, которые были накоплены данным человеком, сливается с мировым разумом, изменяя и обогащая его. Поэтому следующему поколению передается разумная душа уже с другим содержанием.

Аристотель определяет душу и как сущность живого тела. Аристотель делил все функции живого тела на три группы: 1) Рост, питание, размножение – эти функции тела свойственные и человеку и животным и растениям – это «растительная душа». 2) Ощущения, восприятие, память, аффекты свойственны только животным и человеку – это «животная душа». Естественно, со смертью тела эти функции перестают существовать.

Чувства рассматриваются в тесной связи с деятельностью: они сопровождают деятельность и являются источником деятельности. Подробнее Аристотель останавливается на аффектах. Он называет аффектами влечения, гнев, страх, отвагу, злобу, радость, любовь, ненависть, тоску, зависть,-жалость - вообще все, чему сопутствует удовольствие- " или страдание. Аффект - это страдательное состояние, вызванное в человеке каким-то воздействием, возникает без намерения и обдумывания, под его влиянием он меняет свои прежние решения. В описании составляющих психологических аспектов аффектов выступает рационализм Аристотеля: его решающим компонентом является представление. Аффекты, по Аристотелю, сами по себе не суть ни добродетели, ни пороки. О человеке судят по его делам, а в аффекте оценивают манеру поведения.

Составной частью учения об аффектах является понятие о катарзисе, т. е. об очищении аффектов. Это понятие было заимствовано Аристотелем из медицины. Применительно к аффектам катарзис (очищение) означает сущность эмоционально окрашенного эстетического переживания под влиянием искусства. 3) Разум и воля – это «разумная душа», присущая только человеку.

Учение о воле развивается Аристотелем в связи с характеристикой действия. Все действия человека делятся на непроизвольные и произвольные в зависимости от того, где находится основание действия: вне субъекта или в нем самом. Действия произвольные и действия волевые - понятия не тождественные. Волевыми являются только действия по разумному стремлению. Они направлены на будущее. В них есть разумный расчет. По существу, воля характеризуется Аристотелем как процесс, имеющий общественную природу: принятие решения связано с пониманием человеком своих общественных обязанностей.

О характере Страстям (аффектам) как сильным; движениям души Аристотель противопоставляет устойчивость характера. Характер выражает сущность человека. Аристотель дал описание душевных качеств - нравов - людей в соответствии с их возрастом, социальным положением, профессией. Характер не является природным свойством, его черты складываются как результат опытности. Это учение было развито учеником Аристотеля Теофрастом (370-288 гг. до н. э.). В своем трактате «Характеристики» он выделил 30 характеров (лицемер, льстец, болтун, деревенщина, низкопоклонный, нравственный урод, говорун, разносчик новостей, нахал, скупой, наглец* святая простота, навязчивый, нелюдим, суеверный, брюзга, недоверчивый, неряха, надоедала, тщеславный, сутяга, хвастун, гордец* тр?с, аристократ, молодой старик, злоречивый, алтынник) и дал их описание, основанное на наблюдении за поступками людей.

Учение Аристотеля о душе, основанное на анализе огромного эмпирического материала, характеристика ощущения, мышления, чувств, аффектов, воли указывали на качественное отличие человека от животных - человека Аристотель определял как «существо общественное»76. Это учение преодолевало ограниченность де-мокритовской трактовки души как пространственной величины, которая движет телом, и выдвинуло новое понимание, согласно которому «...душа... движет живое существо не так, а некоторым решением и мыслью».

Аристотель: душа – способ организации тела. Аристотель (384-322 гг. до н.э.) преодолел эти воззрения, открыв новую эпоху в понимании души, как предмета психологического знания. Его источником стали для Аристотеля не физические тела и бестелесные идеи, но организм, где телесное и духовное образуют нераздельную целостность. Душа, по Аристотелю, – не самостоятельная сущность, а форма, способ организации живого тела. Аристотель был сыном медика при македонском царе и сам готовился к медицинской профессии. Явившись семнадцатилетним юношей в Афины к шестидесятилетнему Платону, он несколько лет занимался в его Академии, с которой в дальнейшем порвал. Известная картина Рафаэля "Афинская школа" изображает Платона указывающим рукой на небо. Аристотеля – на землю. В этих образах запечатлено различие в ориентации двух великих мыслителей. По Аристотелю, идейное богатство мира скрыто в чувственно воспринимаемых земных вещах и раскрывается в прямом общении с ними.

Душа мыслилась Аристотелем как способ организации живого тела, действия которого носят целесообразный характер. Он считал душу присущей всем живым организмам (в том числе растениям) и подлежащей объективному, опытному изучению. Она не может существовать без тела и в то же время не является телом. Душу от тела отделить нельзя. Тем самым отвергались версии о прошлом и будущем души, способах ее соединения с внешним для нее материальным телом. Не сама по себе душа, но тело благодаря ей учится, размышляет и действует. Первичный уровень этих отношений представлен в процессах питания ("растительная душа") как ассимиляция живым телом необходимых для его существования материальных веществ. Это отношение предполагает специфическую активность организма, благодаря которой внешнее поглощается живым телом иначе, чем неорганическим, а именно – путем целесообразного распределения "в пределах границы и закона". Такой специфический для живого организма способ усвоения внешнего и следует, согласно Аристотелю, считать душой в ее самой фундаментальной биологической форме. Исходным для жизни является питание как усвоение внешнего. Этот общий объяснительный принцип Аристотель распространил на другие уровни деятельности души, прежде всего на чувственные впечатления, на способность ощущать, которая трактуется им как особое уподобление органа чувств внешнему объекту. Однако здесь, в отличие от питания, усваивается не материальное вещество, а форма объекта.

Душа обладает различными способностями как ступенями ее развития: растительной, чувственной и умственной (присущей только человеку). Применительно к объяснению души Аристотель, вопреки своему постулату о нераздельности души и способного к жизни тела, полагал, что разум в его высшем, сущностном выражении есть нечто отличное от тела. Иерархия уровней познавательной деятельности завершалась "верховным разумом", который не смешивался ни с чем телесным и внешним.

Центральным органом души Аристотель считал не мозг, а сердце, связанное с органами чувств и движений посредством циркуляции крови. Внешние впечатления организм запечатлевает в виде образов "фантазии" (под этим понимались представления памяти и воображения). Они соединяются по законам ассоциации трех видов – смежности (если два впечатления следовали друг за другом, то впоследствии одно из них вызывает другое), сходства и контраста. (Эти открытые Аристотелем законы стали основой направления, которое впоследствии получило имя ассоциативной психологии.)

Учение о воле развивается Аристотелем в связи с характеристикой действия.

«Все люди делают одно непроизвольно, другое произвольно, а из того, что они делают непроизвольно, одно они делают случайно, другое - по необходимости; из того же, что они делают по необходимости, одно они делают по принуждению, другое - согласно требованиям природы. Таким образом, все, что совершается ими непроизвольно, совершается или случайно, или в силу требований природы, или по принуждению. А то, что делается людьми произвольно и причина чего лежит в них самих, делается ими одно по привычке, другое под влиянием стремления, и при этом одно под влиянием стремления разумного, другое - неразумного».

Все действия человека делятся на непроизвольные и произвольные в зависимости от того, где находится основание действия: вне субъекта или в нем самом. Действия произвольные и действия волевые - понятия не тождественные. Волевыми являются только действия по разумному стремлению. Оно называется намерением и является результатом тщательного взвешивания мотивов- делиберации. Волевые действия направлены на будущее. В них есть разумный расчет. Поэтому Аристотель говорит: «Движут по крайней мере две способности- стремление и ум». Ум размышляет о цели - достижима она для человека или нет, и о последствиях в случае осуществления действия. Поэтому, где нет разума, там нет воли (у животных, малых детей, умалишенных). Волевое действие, столь тщательно рассчитанное, является свободным и ответственным. Поэтому в нашей власти как прекрасные действия, так и постыдные: порок и добродетель одинаково свободны, их психологический механизм одинаков.

По существу, воля характеризуется Аристотелем как процесс, имеющий общественную природу; принятие решения связано с пониманием человеком своих общественных обязанностей.

О характере.

Страстям (аффектам) как сильным движениям души Аристотель противопоставляет устойчивость характера. Характер выражает сущность человека. Аристотель дал описание душевных качеств - нравов - людей в соответствии с их возрастом, социальным положением, профессией. Характер не является природным свойством, его черты складываются как результат опытности. Описываются с присущей Аристотелю конкретностью характерные черты, свойственные людям благородного происхождения, а также юности, старости, зрелому возрасту. Это учение было развито учеником Аристотеля Теофиллином (370-288 гг. до н. э.).

В своем трактате «Характеристики» он выделил 30 характеров (лицемер, льстец, болтун, деревенщина, низкопоклонный, нравственный урод, говорун, разносчик новостей, нахал, скупой, наглец, святая простота, навязчивый, нелюдим, суеверный, брюзга, недоверчивый, неряха, надоедала, тщеславный, сутяга, хвастун, гордец, трус, аристократ, молодой старик, злоречивый, алтынник) и дал их описание, основанное на наблюдении за поступками людей. Эти описания отличаются проницательностью и тонкостью наблюдений. Начатая им традиция получила развитие в эпоху Возрождения и Нового времени (Монтень, Лабрюйер, Ларошфуко).

Аристотель: душа – способ организации тела . Аристотель (384–322 гг. до н.э.) открыл новую эпоху в понимании души как предмета психологического знания. Его источником стали для Аристотеля не физические тела и бестелесные идеи, но организм, где телесное и духовное образуют нераздельную целостность.Душа, по Аристотелю, – не самостоятельная сущность, а форма, способ организации живого тела. Тем самым было покончено и с наивным анимистическим дуализмом, и с изощренным дуализмом Платона.

Аристотель был сыном медика при македонском царе и сам готовился к медицинской профессии. Явившись семнадцатилетним юношей в Афины к шестидесятилетнему Платону, он несколько лет занимался в его Академии, с которой в дальнейшем порвал. Известная картина Рафаэля «Афинская школа» изображает Платона указывающим рукой на небо. Аристотеля – на землю. В этих образах запечатлено различие в ориентации двух великих мыслителей. По Аристотелю, идейное богатство мира скрыто в чувственно воспринимаемых земных вещах и раскрывается в прямом общении с ними.

На окраине Афин Аристотель создал собственную школу, названную Ликеем (позже словом «лицей» стали называть привилегированные учебные заведения). Это была крытая галерея, где Аристотель, обычно прогуливаясь, вел занятия. «Правильно думают те, – говорил Аристотель своим ученикам, – кому представляется, что душа, не может существовать без тела и не является телом». Итог размышлений Аристотеля: «Душу от тела отделить нельзя» – противоречил взглядам Платона на прошлое и будущее души.

Аристотель был как философом, так и натуралистом-исследователем природы. Одно время он обучал наукам юного Александра Македонского, который впоследствии приказал отправлять своему старому учителю образцы растений и животных из завоеванных стран.

Накапливалось огромное количество фактов сравнительно-анатомических, зоологических, эмбриологических и других, ставших опытной основой наблюдений и анализа поведения живых существ. Обобщение этих фактов, в первую очередь биологических, стало основой психологического учения Аристотеля и преобразования главных объяснительных принципов психологии: организации, закономерности, причинности.

Уже сам термин «организм» требует рассматривать его под углом зрения организации, то есть упорядоченности целого для достижения какой-либо цели или для решения какой-либо задачи. Устройство этого целого и его работа (функция) неразделимы. «Если бы глаз был живым существом, его душой было бы зрение», – говорил Аристотель.

Душа мыслилась Аристотелем как способ организации живого тела, действия которого носят целесообразный характер. Он считал душу присущей всем живым организмам (в том числе растениям) и подлежащей объективному, опытному изучению. Она не может существовать без тела и в то же время не является телом. Душу от тела отделить нельзя.

Исходным для жизни является питание как усвоение внешнего. Этот общий объяснительный принцип Аристотель распространил на другие уровни деятельности души, прежде всего на чувственные впечатления, на способность ощущать, которая трактуется им как особое уподобление органа чувств внешнему объекту. Однако здесь, в отличие от питания, усваивается не материальное вещество, а форма объекта.

Душа обладает различными способностями как ступенями ее развития: растительной, чувственной и умственной (присущей только человеку). Применительно к объяснению души Аристотель, вопреки своему постулату о нераздельности души и способного к жизни тела, полагал, что разум в его высшем, сущностном выражении есть нечто отличное от тела. Иерархия уровней познавательной деятельности завершалась «верховным разумом», который не смешивался ни с чем телесным и внешним.

Начало познания – это чувственная способность. Она запечатлевает форму вещей подобно тому, как «воск принимает оттиск печати без железа и золота». В таком процессе уподобления живого тела внешним объектам Аристотель придавал большое значение особому центральному органу, названному «общим чувствилищем». Этот центр познает общие для всех ощущений качества – движение, величину, фигуру и т.п. Благодаря ему становится возможным и различение субъектом модальностей ощущений (цвета, вкуса, запаха).

Центральным органом души Аристотель считал не мозг, а сердце, связанное с органами чувств и движений посредством циркуляции крови. Внешние впечатления организм запечатлевает в виде образов «фантазии» (под этим понимались представления памяти и воображения). Они соединяются по законам ассоциации трех видов – смежности (если два впечатления следовали друг за другом, то впоследствии одно из них вызывает другое), сходства и контраста. (Эти открытые Аристотелем законы стали основой направления, которое впоследствии получило имя ассоциативной психологии.)

Аристотель придерживался, говоря современным языком, системного подхода, так как рассматривал живое тело и его способности, как целесообразно действующую систему. Его важным вкладом является так же утверждение идеи развития, ибо он учил, что способность высшего уровня возникает на основе предшествующей, более элементарной. Аристотель соотносил развитие отдельного организма с развитием всего животного мира. В отдельном человеке повторяются при его превращении из младенца в зрелое существо те ступени, которые прошел за свою историю органический мир. В этом обобщении в зачаточной форме была заложена идея, названная впоследствии биологическим законом.

Аристотель разграничил теоретический и практический разум. Принципом такого разграничения послужило различие между функциями мышления. Знание как таковое, само по себе не делает человека нравственным. Его добродетели зависят не от знания и не от природы, которая только потенциально наделяет индивида задатками, из которых в дальнейшем могут развиваться его качества. Они формируются в реальных поступках, придающих человеку определенную чеканку. Это связано также с тем, как он относится к своим чувствам (аффектам).

Аристотель впервые заговорил о природосообразности воспитания и необходимости соотнесения педагогических методов с уровнем психического развития ребенка. Он предложил периодизацию, основой которой явилась выделенная им структура души. Детство он разделил на три периода: до 7 лет, от 7 до 14 и от 14 до 21 года. Для каждого из этих периодов должна быть разработана определенная система воспитания. Например, говоря о дошкольном возрасте. Аристотель подчеркивал, что в этот период важнейшее место занимает формирование растительной души; поэтому для маленьких детей такое значение имеет режим дня, правильное питание, гигиена. Школьникам необходимо развивать и другие свойства, в частности движения (при помощи гимнастических упражнений), ощущения, память, стремления. Нравственное воспитание должно основываться на упражнении в нравственных поступках.

Если Платон считал чувство злом, то Аристотель, напротив, писал о важности воспитания чувств детей, подчеркивая необходимость умеренности и разумного соотнесения чувств с окружающим. Большое значение он отводил аффектам, которые возникают независимо от воли человека и борьба с которыми силой одного разума невозможна. Поэтому он подчеркивал роль искусства. Особенно искусства драматического, которое, вызывая соответствующие эмоции у зрителей и слушателей, способствует катарсису, т.е. очищению от аффекта, одновременно обучая и детей, и взрослых культуре чувств.

Говоря о нравственности, Платон подчеркивал, что нравственно только абсолютно правильное и совершенное поведение, а любые отклонения от правила, даже с самыми лучшими целями, уже являются проступком.

В отличие от него Аристотель подчеркивал значение самого стремления к нравственному поведению. Таким образом, он поощрял попытки ребенка, пусть и неудачные, «быть хорошим», создавая тем самым дополнительную мотивацию.

Итак, Аристотель преобразовал ключевые объяснительные принципы психологии: системности (организации), развития, детерминизма. Душа для Аристотеля – не особая сущность, а способ организации живого тела, представляющего собой систему, душа проходит разные этапы в развитии и способна не только запечатлевать то, что действует на тело в данный момент, но и сообразовываться с будущей целью.

Аристотель открыл и изучил множество конкретных психических явлений. Но «чистых фактов» в науке нет. Любой факт по-разному видится в зависимости от теоретического угла зрения, от тех категорий и объяснительных схем, которыми вооружен исследователь. Обогатив объяснительные принципы, Аристотель представил совершенно иную, сравнительно с предшественниками, картину устройства, функций и развития души.

Его работа «О душе» по праву считается первой психологической монографией. Эта книга не только обобщила все, что было сделано предшественниками Аристотеля, но и выстроила психологические знания в новую систему, открыла новые перспективы перед наукой, поставив вопросы, на которые стремились найти ответ многие поколения психологов.

Психологическая концепция Аристотеля была тесно связана и вытекала из его общефилософского учения о материи и форме. Мир и его развитие понимались Аристотелем как результат постоянного взаимопроникновения двух начал – пассивного (материи) и активного начала, названного Аристотелем формой. Материя – это все то, что окружает человека, и сам человек. Все конкретные материальные вещи возникают благодаря форме, придающей им вследствие своей организующей функции качественную определенность. Материя и форма представляют собой начала взаимнопредполагаемые и не отделимые друг от друга. Душа как форма есть сущность всего живого.

Душа, по его мнению, не может рассматриваться ни как одно из состояний первоматерии, ни как оторванная от тела самостоятельная сущность. Душа есть активное, деятельное начало в материальном теле, его форме, но не само вещество или тело.

Выполняя организующую, деятельную функцию по отношению к телу, душа не может существовать без последнего, так же как существование самого организма невозможно без формы или души.

Душа и тело неразрывно связаны, и «души от тела отделить нельзя».

Мышление, по Аристотелю, невозможно без чувственного опыта. Оно всегда обращено к нему и возникает на его основе. «Душа, – утверждал философ, – никогда не мыслит без образов». В то же самое время мышление проникает в недоступную органам чувств сущность вещей. Эта сущность вещей дана в чувствах лишь в виде возможностей. Мышление – это форма чувственных форм или просто форма форм, в которой исчезает все чувственное и наглядное и остается обобщенное и общезначимое. Вырастая из чувственных форм, мышление не может протекать в отрыве от тела. А что же является причиной, зажигающей индивидуальный разум и актуализирующей заключенные в чувственных образах в виде потенции обобщенные формы в понятия?

Этой причиной Аристотель считает надиндивидуальное, родовое мышление, или верховный разум, который надстраивается у человека над уже известными ему познавательными формами души и завершает их иерархию. Именно под влиянием верховного разума происходит образование или реализация идеальных обобщенных форм, заданных в чувственных формах в виде возможностей.

Нераздельными с познавательными способностями души являются другие ее специфические свойства – стремления и аффективные переживания. Возникновение эмоций и стремлений вызывается естественными причинами: потребности организма и внешние предметы, которые ведут к их удовлетворению. Любое волевое движение, всякое эмоциональное состояние как ведущие движущие силы души, определяющие активность организма, имеют под собой природные основания.

Общую двигательную активность человека Аристотель связывал с кровью, в которой он видел основной источник жизнедеятельности организма. Кровь рассматривалась Аристотелем как материальный носитель всех душевных функций от низших до высших. Растекаясь по всему телу, она дает жизнь его органам чувств и мышцам. Через нее они связываются с сердцем, которое и выступало в качестве центрального органа души.

Что касается головного мозга, то он рассматривался Аристотелем как резервуар для охлаждения крови.

Важнейший раздел в общей системе представлений Аристотеля о душе составляет его учение о способностях души. В нем выражен новый взгляд на строение души и соотношение основных ее свойств.

Новизна во взглядах Аристотеля на строение души заключается в двух существенных моментах.

Во-первых, в них нашел выражение целостный подход, при котором душа мыслилась как нечто единое и неделимое на части.

Во-вторых, аристотелевская схема строения души проникнута идеей развития, которая была реализована философом, как в филогенетическом, так и в онтогенетическом аспектах. С одной стороны, отдельные способности души выступают как последовательные этапы ее эволюции, а с другой – развитие индивидуальной человеческой души как повторение этих стадий эволюции. Развитие души в онтогенезе представляет собой постепенный переход и преобразование низших способностей в высшие. Из учения о трех основных способностях души вытекали и педагогические задачи, которые сводились Аристотелем к развитию этих трех способностей. Развитие растительных способностей формирует у человека ловкость тела, силу мышц, нормальную деятельность различных органов, общее физическое здоровье.

Благодаря развитию чувствующих способностей у человека формируются наблюдательность, эмоциональность, мужество, воля и т. д.

Развитие разумных способностей ведет к формированию у человека системы знаний, ума и интеллекта в целом.

50. Учение Спинозы об аффектах. Проблема свободы воли.

Рационализм, развитый Декартом, хотя и вызывал возражения со стороны сенсуалистов, получил свое дальнейшее развитие в трудах виднейших философов того времени, например, Б.Спинозы (1632 – 1677) – нидерландского философа. Надо сказать, что Спиноза жил и творил в достаточно благодатный для Нидерландов период укрепления буржуазной республики с ориентацией на свободу личности, свободу предпринимательства, научные исследования.

Он мог опираться в своих идеях на достижения конкретных научных дисциплин, особенно в математике и механике, физике, поэтому его учение носило прогрессивный характер, отвечающий потребностям середины XVII века.

Подобно Ф.Бэкону и Р.Декарту, Спиноза отстаивал и развивал новый взгляд на философию, на знание. Он считал, что философия должна увеличивать власть человека над природой в целях «высшего человеческого совершенства». Основными средствами достижения цели им выдвигались механика, медицина и в особенности «моральная философия», в разработке которой он видел свою главную роль.

Деятельность человека, как и любого модуса абсолютно предопределена всей совокупностью мировых связей, образующих прочные и неизменные законы. Поэтому и по отношению к человеку Спиноза считал принципиально возможным такое универсальное математическое познание, которое объясняло бы существование и деятельность каждого отдельного индивида. Вместе с тем в своем этическом учении он не отвергал возможности свободы человека. Этот вопрос Спиноза отделял от вопроса о свободе воли , отвергая идеалистическое учение. По его мнению, человеческой природе присуща общая черта – ее зависимость от страстей, или аффектов . Решая проблему свободы, он сопоставляет ее с необходимостью. Вещь, существующая необходимо, может в то же время быть свободной, если она существует по необходимости одной лишь собственной природы. В этом смысле свободна, во-первых, субстанция – природа, так как ее существование обусловлено только ее собственной сущностью. Во-вторых, в этом смысле свободен также и человек. Если в четвертой части «Этики» Спиноза говорит о рабстве человека, т.е. о зависимости его от аффектов, то в пятой ее части Спиноза показывает, при каких условиях человек может выйти из этого рабства и в каком смысле он может сделаться свободным. Всякий аффект, то есть пассивное состояние, перестает быть пассивным, как только мы составляем о нем ясную и отчетливую идею, иначе познаем его. Свобода и есть познание необходимости, то есть ясное и отчетливое представление о том, что необходимо. Хотя познание, как таковое, бессильно перед аффектами, оно само может стать аффектом. Радость, сопровождаемая идеей о ее внешней причине, есть ни что иное, как аффект любви. Особый вид любви – любовь к познанию. Вызвав аффект такой любви, познание может вступать в борьбу с другими аффектами и побеждать их. Таким образом, может привести человека к величайшей свободе. Следовательно, свобода для него – только господство разума над чувствами, преодоление чувственных аффектов страстью к познанию. Такое понимание свободы абстрактно, антиисторично, оторвано от многообразного содержания общественной жизни.

54. Зарождение и развитие ассоцианизма.

Ассоцианизм появился в XVIII в. Термин ассоцианизм был введен Локком, а само понятие использовалось еще Аристотелем как механизм переработки информации.
Английский епископ Джордж Беркли (1685-1753) положил в основу своей концепции теорию Локка о ведущей роли ощущений в формировании понятий и довел ее до абсурда. У Локка идеи (ощущения) отражают объективные свойства предметов окружающего мира, у Беркли идеи (ощущения) есть некая самодостаточная реальность, только и известная субъекту сознания. Т.е. Беркли отбросил идею о связи ощущений внешним миром, поставив во главу угла понятие о внутреннем опыте. «Существовать - значит быть в восприятии», т.е. пока человеку кажется, что он видит или слышит какой-то объект, он реально существует, но стоит закрыть глаза – пропадает не только ощущение, но и объект. Вещь – это комплекс ощущений.
В 18 веке ассоциация стала объяснительным принципов всех познавательных процессов, в частности в работах Давида Юма (1711-1776) , младшего современника Беркли. Он продолжает развивать предложенное предшественниками понимание сознания как непосредственно данной нам реальности. Для Юма характерна жесткая позиция последовательного сенсуалиста: того, чего нет в ощущениях, просто не существует.
Юм делит все состояния на «впечатления» и «идеи», их отражения. Идеи – это более слабые впечатления, которые мы используем в мышлении и рассуждении. Идеи могут быть простыми и сложными. Сложные идеи образуются путем ассоциаций. Вместо действий ума по образованию сложных идей, как этому учил Локк, Юм объясняет всю работу познания механизмом ассоциаций. «Существует принцип соединения различных мыслей, или идей, и при своем появлении в памяти они вызывают друг друга до известной степени методично и регулярно. Даже в самых фантастических и бессвязных мечтаниях, даже в сновидениях ход нашего воображения не был вполне произволен. И здесь существовала некоторая связь между различными следующими друг за другом идеями»
Юм впервые выделяет условия, при которых образуются ассоциации идей. Впечатления и идеи связываются друг с другом в ассоциацию благодаря:
1 – сходству (или контрасту) друг с другом;
2 – играет роль пространственная и временная смежность идей друг с другом;
3 – некоторые идеи связаны отношениями причинности.
Впервые ассоциация превращается в универсальную категорию, объясняющую всю психическую деятельность, у английского врача Давида Гартли (1705-1757 ).

Ассоциация – это результат чисто материальных (физиологических) причин, «вибраций», возникающих в мозгу под влиянием внешних воздействий. Если два раздражения попадают в мозг одновременно, между возбужденными участками мозга возникает связь – она-то и лежит в основе психической ассоциации, которая как тень следует за физиологическим процессом.
Все нервные вибрации Гартли разделял на два вида: большие и малые. Малые возникают в белом веществе головного мозга как миниатюрные копии (или следы) больших вибраций в черепно-мозговых и спинномозговых нервах.
Однажды возникнув, малые вибрации сохраняются и накапливаются, образуя «орган», который опосредует последующие реакции на новые внешние влияния. Благодаря этому организм, в отличие от других физических объектов, становится обучающейся системой, имеющей собственную историю.
Гартли исходил из идеи о прижизненном формировании психики и считал, что возможности воспитания, воздействия на процесс психического развития ребенка поистине безграничны. Его будущее определяется материалом для ассоциаций, поэтому только от взрослых зависит, каким вырастет ребенок, как он будет мыслить и поступать. Он доказывал, что рефлекс, подкрепленный положительным чувством, более стойкий, а отрицательное чувство, возникающее при определенном рефлексе, помогает его забыванию. Поэтому для формирования идеального человека необходимо только вовремя подкреплять нужные рефлексы или уничтожать вредные.
Взгляды Гартли оказали огромное влияние на развитие психологии, достаточно сказать, что теория ассоцианизма просуществовала почти два столетия и, хотя неоднократно подвергалась критике, основные ее постулаты, заложенные Гартли, стали основой дальнейшего развития психологии.

58. Возникновение психофизики и психометрии.

Важнейшим источником, на базе которого формировалась экспериментальная психология, явилась психофизика . Г. T. Фехнер (1801-1887) в работе «Элементы психофизики» сформулировал основную задачу психофизики: разработать точную теорию соотношения между физическим и психическим мирами, а также между душой и телом. Соответственно он различал две психофизики: внутреннюю (она должна разрешить вопрос о соотношении между душой и телом, между психическим и физиологическим) и внешнюю (ее задача - соотношение между психическим и физическим). Фехнер разработал только внешнюю психофизику.

Для работы в этой области Фехнер создал экспериментальные методы. Он сформулировал основной психофизический закон. Все это составило новую самостоятельную область знания - психофизику. Целью Фехнера было измерение ощущений. Поскольку раздражитель, который вызывает ощущения, может быть измерен, Фехнер предположил, что средством измерения ощущения может быть измерение интенсивности физического раздражителя. Точкой отсчета при этом выступала та минимальная величина раздражителя, при которой возникает первое, едва заметное ощущение. Это нижний абсолютный порог. Фехнер принял допущение, что все едва заметные разницы в ощущениях равны между собой, если равны приросты между раздражителями, которые происходят в геометрической прогрессии. Разностный порог Фехнер избрал в качестве меры измерения ощущения. Таким образом, интенсивность ощущения равна сумме разностных порогов. Эти рассуждения и конкретные математические вычисления привели Фехнера к известному уравнению, в соответствии с которым интенсивность ощущения пропорциональна логарифму раздражителя.

Для психофизических измерений Фехнер разработал три метода: метод едва заметных различий, метод средних ошибок и метод постоянных раздражителей, или метод истинных и ложных случаев. Эти классические методы измерения используются до настоящего времени.

Фехнер впервые осуществил приложение математики к психологии . Это возбудило огромный интерес и, конечно, критику. Было замечено, что закон верен лишь в известных пределах, т. е. если интенсивность раздражителя возрастает, то в конце концов наступает такая величина этого раздражителя, после которой любое его увеличение уже не приводит к увеличению ощущения. Это и ряд других критических замечаний не поколебали уверенности Фехнера в своем законе.

Третьей областью, на базе которой выросла экспериментальная психология, явилась психометрия . Ее предметом является измерение скорости протекания психических процессов: ощущений и восприятий, простейших ассоциаций. Эта новая линия в психологии началась в астрономии. Астрономами было замечено, что реакция на воздействие никогда не происходит немедленно, всегда есть некоторое запаздывание ответа на сигнал. Был установлен факт индивидуальных различий в скорости восприятия. Разница в показаниях между отдельными наблюдателями была названа Бесселем «личным уравнением».

Началось измерение времени личного уравнения. Оказалось, что даже у одного человека оно может быть различным. Выяснилось, что одним из условий, существенно влияющим на это время, является то обстоятельство, ожидается или не ожидается сигнал. Большой толчок для исследований в этой области был дан изобретением тоже астрономами специального аппарата для измерения времени реакции - хроноскопа.

Настоящее развитие психометрия получила в исследованиях голландского физиолога Ф. Дондерса.

Дондерс (1818-1889) изобрел методику исследования времени сложных психических процессов (1869). Сначала измерялось время простой реакции, т. е. время, протекающее с момента появления какого-нибудь простого слухового или зрительного раздражителя до момента ответного на него движения. Потом задание усложнялось и получало форму реакций выбора, реакций различения.

Измерялось время этих более сложных реакций. Затем из времени сложных реакций вычиталось время, затрачиваемое на простую реакцию, остаток приписывался тому психическому процессу, который требуется для операции выбора, различения или решения других задач.

В настоящее время работа Дондерса получила новое прочтение в рамках когнитивнойпсихологии в связи с проблемой нахождения экспертного критерия для суждения об уровневой организации психики. В 1969 г. она была переиздана.

Большой вклад в психометрию внес австрийский физиолог 3. Экснер. Ему принадлежит термин «время реакции». Немецкий физиолог Л. Ланге произвел различение сенсорной и моторной реакций и показал, что в зависимости от того, настроен ли испытуемый на сенсорную сторону процесса или он имеет установку на его моторный аспект, время реакции существенно менялось. С этого времени начинается исследование установки.

Исследования количественных аспектов психических процессов открывали возможность объективного подхода к психическим явлениям. В этом заключается принципиальное значение работ в области психофизики и психометрии.

64. Описательная психология В. Дильтея.

Немецкий философ и историк культуры Вильгельм Дильтей (1833-1911) - представитель «философии жизни», основоположник понимающей психологии и школы «истории духа».

Мыслитель выделял два аспекта понятия «жизнь». Взаимодействие живых существ - это применительно к природе; взаимодействие, существующее между личностями в определенных внешних условиях, постигаемое независимо от изменений места и времени, - это применительно к человеческому миру. Понимание жизни (в единстве двух указанных аспектов) лежит в основе деления наук на два основных класса. Одни из них изучают жизнь природы, другие («науки о духе») - жизнь людей. Дильтей доказывал самостоятельность предмета и метода гуманитарных наук по отношению к естественным.

Постижение жизни, исходя из нее самой, считал он, - основная цель философии и других «наук о духе», предметом исследования которых является социальная действительность во всей полноте своих форм и проявлений. Поэтому главная задача гуманитарного познания - постижение целостности и развития индивидуальных проявлений жизни, их ценностной обусловленности. При этом Дильтей подчеркивает: невозможно абстрагироваться от того, что человек - сознательное существо, а это значит, что при анализе человеческой деятельности нельзя исходить из тех же методологических принципов, из которых исходит астроном, наблюдая звезды.

А из каких же принципов и методов должны исходить «науки о духе», чтобы постигнуть жизнь? Дильтей считает, что это прежде всего метод понимания, т. е. непосредственное постижение некоторой духовной целостности. Это проникновение в духовный мир автора текста, неразрывно связанное с реконструкцией культурного контекста создания последнего. В науках о природе применяется метод объяснения - раскрытие сущности изучаемого объекта, его законов на пути восхождения от частного к общему.

Различая сравнительную (естественнонаучную) и описательную психологию , Дильтей считает, что именно последняя является основой для наук о духе. «Природу мы объясняем, душевную жизнь - постигаем». Это «постижение» (понимание) душевной жизни как взаимосвязанной, структурированной и развивающейся - важная задача описательной психологии.

По отношению к культуре прошлого понимание выступает как метод интерпретации, названный им герменевтикой - искусством понимания письменно фиксированных проявлений жизни. Герменевтику он рассматривает как методологическую основу всего гуманитарного знания. Дильтей выделяет два вида понимания: понимание собственного внутреннего мира, достигаемое с помощью интроспекции (самонаблюдения); понимание чужого мира - путем вживания, сопереживания, вчувствования (эмпатии). Философ рассматривал способность к эмпатии как условие возможности понимания культурно-исторической реальности.

В обоих своих видах понимание - это «процесс, в котором на основе внешних, чувственных данных, постигается внутреннее» - прежде всего внутренняя духовная жизнь человека, ее развитие, специфика и уникальность. Такое понимание - «это не концептуализация, а тотальное осознание духовного состояния и его реконструкция на основе вчувствования». Здесь не нужны ни законы, ни теории, ни даже общие понятия.

Наиболее «сильная форма» постижения жизни, по Дильтею, - это поэзия, ибо она «каким-то образом связана с переживаемым или понимаемым событием». Как бы вторя в этом вопросе Дильтею, современный американский философ Р. Рорти пишет о «секретах поэтического сердца, неизвестных тайной полиции», и о том, что «человеческая жизнь заключается в поэзии, а не просто в размышлении». Один из способов постижения жизни - интуиция. Важными методами исторической науки Дильтей считает биографию и автобиографию. При этом отмечает, что научное мышление может проверить свои рассуждения, может точно формулировать и обосновывать свои положения. Другое дело - наше знание жизни: оно не может быть проверено, а точные формулы здесь невозможны.

Дильтей подчеркивает важную роль идеи (принципа) развития для постижения жизни, ее проявлений и исторических форм. Философ отмечает, что учение о развитии по необходимости связано с познанием относительности всякой исторической формы жизни. Перед взором, охватывающим весь земной шар и все прошедшее, исчезает абсолютное значение какой бы то ни было отдельной формы жизни.

Если сторонники философии жизни исходили из того, что науки о культуре отличаются от естествознания по своему предмету, то неокантианцы полагали, что эти две группы наук отличаются прежде всего по применяемому ими методу.

76. Генетическая психология Ж. Пиаже.

Швейцарский психолог Жан Пиаже (1896–1980) – один из наиболее известных ученых, чьи работы составили важный этап в развитии генетической психологии. Научные интересы Пиаже еще с юности были сосредоточены на биологии и математике.

После окончания университета Пиаже едет в Цюрих, где знакомится с исследованиями К. Юнга и с техникой психоанализа. Этот опыт был ему необходим, так как он стремился соединить строго экспериментальный, лабораторный метод, свойственный биологическим исследованиям, с более информативным и свободным методом беседы, принятым в психоанализе. Разработке такого нового метода, который он собирался применить для изучения мышления детей, Пиаже посвятил несколько лет. Этот метод получил название метода клинической беседы.

В 1949–1951 гг. Пиаже создает свой основной труд «Введение в генетическую эпистемологию», а в 1955 г. возглавляет созданный по его инициативе Международный центр по генетической эпистемологии в составе Женевского университета. В должности директора этого центра Пиаже состоял до конца жизни.

Свою теорию детского мышления Пиаже строил на основе логики и биологии. Он исходил из идеи о том, что основой психического развития является развитие интеллекта.

Пиаже приходит к выводу, что этапы психического развития – это этапы развития интеллекта, через которые постепенно проходит ребенок в формировании все более адекватной схемы ситуации. Основой этой схемы как раз и является логическое мышление.

Пиаже говорил, что в процессе развития происходит адаптация организма к окружающей среде. При этом адаптация является не пассивным процессом, а активным взаимодействием организма со средой. Эта активность – необходимое условие развития, так как схема не дается в готовом виде при рождении, нет ее и в окружающем мире. Схема вырабатывается только в процессе активного взаимодействия со средой, или, как писал Пиаже, «схемы нет ни в субъекте, ни в объекте, она является результатом активного взаимодействия с объектом».

Процесс адаптации и формирования адекватной схемы ситуации происходит постепенно, при этом ребенок использует два механизма ее построения: ассимиляцию и аккомодацию. При ассимиляции построенная схема жесткая, она не изменяется при изменении ситуации, наоборот, человек пытается все внешние изменения втиснуть в узкие, заданные рамки уже имеющейся схемы.

Исследование этапов развития мышления и у самого Пиаже происходило постепенно.

Так, в 20-е гг. он исходя из связи между мышлением и речью построил свои исследования развития мышления через изучение развития речи детей.

Второй этап исследований Пиаже, начавшийся в 30-е гг., был связан с исследованием операциональной стороны мышления. Он разрабатывает специальные эксперименты. Фактически Пиаже был единственным исследователем, уделявшим внимание этой проблеме, так как Выготский, Штерн, Бюлер и др. исследовали в основном не процесс мышления, а продукты мыслительной деятельности.

В этот период Пиаже приходит к выводу, что психическое развитие связано с интериоризацией, так как первые мыслительные операции – внешние, сенсомоторные – впоследствии переходят во внутренний план, превращаясь в логические, собственно мыслительные. Пиаже также открывает главное свойство этих операций – их обратимость. Характеризуя понятие обратимости, он приводит в качестве примера арифметические действия – сложение и вычитание, умножение и деление, которые могут быть прочитаны как слева направо, так и справа налево, т. е. они обратимы.

Аристотель – создатель психологии как науки. Он написал знаменитый трактат «О душе», в котором, по своему обыкновению, привёл в систему всю совокупность современных ему знаний о внутренней, душевной жизни человека. Книга Аристотеля оставалась актуальной и непревзойдённой в течение многих веков. Даже в начале XIX в. Гегель писал, что «наилучшее до новейшего времени из того, чем мы обладаем по психологии, принадлежит Аристотелю».

Психология Аристотеля – это, во-первых, систематическое эмпирическое описание душевных явлений, и, во-вторых, целостная теория души, которая даёт ответ на вопрос о её сущности, её связи с телом, её месте в мире.

Описательная часть опирается на данные самонаблюдения и систематически выявляет все основные душевные явления, силы, или способности: ощущение, виды ощущений, их связь с соответствующими органами чувств (зрение, слух, осязание, обоняние, вкус), чувственное восприятие, память, ассоциация, воображение, желание, страсти, целеполагание, воля, удовольствие, практический и теоретический ум.

Теория души опирается на метафизику. В основе психологии лежит онтология. Душа, по Аристотелю, есть энтелехия, т.е. форма живого тела – его жизнь, его деятельность, его целеустремлённая энергия, его характер, его самоосуществление. Из общего учения о форме ясно, что нет никакой души без тела. Душа – не субстанция, но, если угодно, - функция, то, что делает множество частей тела одним целым. В каком-то смысле даже можно сказать, что душа и есть тело, если под «телом» разуметь то единство, которое и делает все части нашего тела чем-то одним, одним целым. Вместе с тем в душе человека, по Аристотелю, есть и такая часть (способность или деятельность), которая вообще не связана с телом – это ум, который, согласно Аристотелю, неизменен, неразрушим, неиндивидуален.

Итак, душа – не «вещь», не «субстанция», пусть и бестелесная, не некое «сущее», и тем более – не некая «материя», пусть и самая «тонкая», но - «форма», или деятельность. Лишь в Боге деятельность есть сама субстанция. Во всех же конечных вещах, в том числе и в человеческом теле, деятельность (форма) предполагает действующее (тело). Поэтому неверно говорить о «единстве» или «взаимосвязи» души и тела. Такой способ выражения предполагает, что душа и тело суть нечто отдельное друг от друга. Трудность проблемы в том, что мы должны отличать душу от тела, но в то же время тело и душа не есть две различные сущности. Собственно, нет никакого живого «тела» без души, как и души без живого тела. Душа и тело в живом существе в известном смысле – одно и то же, вернее, две нераздельные стороны одной сущности, как две стороны одного листа бумаги. Душа – тот способ существования или характер материи, который и делает её данным живым телом. Душа – «сущность» тела, т.е. то, что оно, собственно, есть.

Поясним мысль Аристотеля примером. Что составляет сущность глаза, его «субстанцию» в аристотелевском смысле? То, что делает его глазом в полном и точном смысле слова – акт зрения, видение. Его суть образуют не жидкости, палочки, колбочки и т.п. частицы материи, но тот способ их соединения, совместного действия, благодаря которому они составляют одно целое и совершают акт зрения. Сам этот акт или процесс видения и есть «субстанция» глаза: его сущность в том, что он – орган зрения, что он способен видеть. Если мы этого не знаем, то сколько бы мы ни изучали его строение, его части, мы не можем понять, что это такое. Все его части лишь в акте деятельности видения и составляют одно целое, одну «вещь» - «глаз». Как зрение относится к глазу, так и душа – к телу. Та деятельность, которая собирает все части в одно целое, человеческое «тело», и есть его «душа». Душа – единство многообразия частей тела, их согласованное. «когерентное» движение. Всё то, из чего наше тело состоит, есть лишь возможность человека, действительность которого состоит в их действии как одного целого.

Аристотель различает три части души, соответствующие трём главным видам живых существ, трём царствам приоды: вегетативную (растительную); чувственную (животную); разумную, присущую только человеку. Человек есть и растение, и животное. Растительная душа есть питание и рост организма; животная – ощущение, чувственное восприятие; разум – мышление, речь, познание.

Растительная душа есть деятельность, связанная с переходом материи внешних тел в живое тело.

Ощущение – способность испытывать, принимать в себя внешнее воздействие. Поэтому в ощущении мы пассивны и зависимы: орган чувств должен быть приведён в движение: «ощущение не во власти ощущающего, ибо необходимо, чтобы было ощущаемое». В акте ощущения орган чувств под внешним воздействием «уподобляется» внешнему предмету. В акте ощущения я как бы отождествляюсь с внешним предметом. Ощущение – начало всякого познания. Оно всегда направлено на единичное, непосредственно данное.

В акте ощущения начинается «дематериализация» предметов: возникает «представление» о них. Внешняя вещь как бы «отпечатывается» в душе, оставляя, однако, в ней свою форму, а не материю. Представление - «это как бы предметы ощущения, только без материи». Как рука пользуется всеми орудиями (вещами), так душа пользуется «формами» воспринятых вещей. Как рука есть орудие орудий, «так и ум – форма форм». Красный цвет вещи и ощущение красного – нечто единое, в каком-то смысле – одно, хотя мы и различаем их как внешнее (объективное) свойство самой вещи вне меня и как внутреннее (субъективное) состояние моей души. Бытие и знание едины в деятельности (форме). Поэтому душа, пишет Аристотель, есть в некотором смысле «всё сущее».

В воображении мы уже свободнее, чем в ощущении, ибо можем иметь чувственный образ предмета и без его непосредственного наличия и воздействия. Воображение образует переходное звено между чувственным восприятием и мышлением: «без воображения невозможно никакое составление суждений».

На основе многократного восприятия, благодаря памяти, воображению и деятельности ума постепенно возникает опыт и представление об общем: понятия мышления. Аристотель подчёркивает, что никакого «врождённого» знания у нас нет, что понятия мышления формируются лишь в опыте, что нет в уме ничего, что первоначально не было бы в чувствах. Чем шире опыт, тем более общими являются и понятия. Расширение и обобщение наших знаний происходит путём индукции.

Однако в мышлении мы ещё свободнее, чем в воображении: «мыслить – это во власти самого мыслящего», потому что мыслится общее, «а общее некоторым образом находится в самой душе». Ум не связан непосредственным ощущением и наличием предметов, потому что представления заменяют ему их.

Аристотель обращает внимание и на другое свойство мышления: поскольку мы мыслим, мы ведём себя не как единичное существо, не как отдельный, обособленный, взятый в своей особенности и неповторимости человек: в нас обнаруживается и действует нечто объективное, всеобщее, безличное.

В отличие от чувственности, как пассивной способности, или способности восприятия внешнего воздействия и «уподобления», ум по самой сути своей есть активность, спонтанность. Поэтому, пишет Аристотель, ум не подвержен внешнему воздействию. Поскольку, далее, ум может мыслить всё, то он «ни с чем не смешан», иначе говоря, он не имеет специального органа, не соединён с телом. Ум не имеет материи, ибо он есть сама деятельность. Ум – не вещь. Он «есть» лишь тогда, когда действует. Он есть в возможности – всё, поэтому в действительности, «сам по себе», - ничто. Пока ум не мыслит, его нет, поэтому на него нельзя воздействовать, на нём ничего не «напишешь».

Поскольку мыслится общее, в мышлении нет индивидуального, оно как бы сверхлично, безлично, но проявляет оно себя лишь в отдельных живых людях. Поэтому Аристотель вынужден различать 1) воспринимающий (рецептивный, «который становится всем») и 2) деятельный (творческий, «всё производящий») ум. Первый составляет «материю ума» (потенциальное), а второй - «форму ума» (актуальное). Воспринимающий ум связан с чувственным восприятием, он направлен на его предметы и принимает в себя формы этих предметов мышления. Активный же ум, который «ничему не подвержен» и мыслит вечно, есть общий принцип активности, без которого пассивный ум не мог бы иногда мыслить, иногда – не мыслить. Поскольку мышление отдельного человека возникает только в связи с телом и ощущением, постольку дух после смерти не является индивидуальным (отличие от Платона). «Индивидуальное» вообще для Аристотеля обусловлено материей – она и есть принцип индивидуации. Всё индивидуальное – телесно, текуче, преходяще. Вечен лишь безлично-божественный Ум. Бессмертия нематериальной индивидуальной души Аристотель не признаёт, исходя из общих принципов метафизики.

Этика. Именно Аристотель впервые выделил этику в особую философскую дисциплину, посвятив ей несколько специальных трактатов. Этика Аристотеля имеет непреходящую ценность, в ней дано простое и ясное понимание сущности практического: воли, свободы, блага, добродетели.

Практическая философия имеет своим предметом область человеческой деятельности, основанной на воле или решениях, область хороших (добрых) поступков. Этим она отделяется от «теоретической» философии, которая направлена на созерцание неизменного, вечного бытия, существующего независимо от человека. Целью теоретической философии является истина, целью практической – достижение блага.

Этика – учение о благе. Всякое живое существо от природы стремится к своему благу. Благо – цель стремления, или желания. Для понимания предмета этики принципиально важно отличить её не только от теоретической философии, но и от искусства, от всей сферы технического. Искусство имеет своей целью благо, заключённое в вещах. Техническое вообще – это умение находить средства для частных целей. Этика иследует то благо, к которому стремятся все и которому подчинены все частные блага – высшее (абсолютное) благо.

Высшее благо – то, чего желают ради него самого, то, что ценно само по себе, то, что не может быть злом, то, что может быть осуществлено человеком самостоятельно и свободно. Как его найти?

Благо растения – питание и рост. Благо животного – наслаждение (приятные ощущения). Благо человека – разумная деятельность. Именно в ней и заключено «блаженство» (счастье, «эвдемония») человека, которое не зависит от внешних обстоятельств и представляет собой его конечную цель. Человек стремится прежде всего проявить себя, развернуть и реализовать свои способности в разумной жизнедеятельности – в формировании самого себя и внешнего мира.

Поскольку человек – не чистый дух (разум), а живое существо, т.е. животное, наделённое разумом, то сам феномен добродетели, или нравственности, возникает «на стыке» двух природ человека, чувственной и разумной. Добродетель – единство чувственного и разумного, она состоит в разумном управлении желаниями, или естественными склонностями. Добродетель – разумное влечение к благу.

В своих влечениях и чувствованиях я единичен, субъективен, обособлен, замкнут в самом себе. Как разумное и общественное существо я должен, однако, подчинить себя общему. Эта способность подчинить в себе единичное общему, или чувственное – разумному, и есть «добродетель».

Добродетель – не просто правильное понимание, не аффекты (страсти) и не способности. Это – приобретённое свойство, редкое совершенство в поступках, нечто прекрасное в человеке. Она имеет дело с тем, что трудно, но всегда находится в нашей воле.

Для того, чтобы точнее определить благо души, Аристотель разделяет добродетели на этические и дианоэтические.

Дианоэтические добродетели присущи самому разуму. Важнейшей для практической деятельности среди них признается «фронесис» -смышленость, толковость, сообразительность, благоразумие.

Этические добродетели предзаданы человеку общественным устройством, традициями, законами государства, религиозными верованиями. Они поддерживаются общим согласием (мужество, щедрость, великодушие и т.п.). Усвоение существующих в государстве норм и ценностей составляет для Аристотеля важную часть нравственного воспитания, формирования характера человека.

Лишь соединение ума и воспитания создает нравственное поведение, добрый характер, «хорошего человека». Человек не может быть воспитан, если не имеет способностей, а хорошие душевные задатки естественно развиваются в результате надлежащего воспитания в этические добродетели.

Свобода воли, согласно Аристотелю, сомнению не подлежит. Воля же определяется умом, который направляет её на добрую цель: таким образом придается разумная форма естественным желаниям и обуздываются страсти (аффекты). Если понимание правильное, то решение - хорошее. То, что утверждается мышлением, становится благодаря воле предметом стремления.

Для позиции Аристотеля характерно, однако, что нравственность не совпадает с правильным пониманием и не следует из него автоматически. Добродетель требует упражнения и привычки, постоянного усилия. Для формирования нравственно устойчивого характера требуются пример, опыт, его обсуждение, чтобы точнее определить и укрепить добродетель.

Более конкретно добродетель определяется как середина (мезотес) между крайностями, умение избежать недостатка и излишества. Например: мужество (дерзость - трусость), щедрость (расточительность - скупость), дружелюбие (себялюбие – самоотречение) и т.д. Середина – крайнее совершенство, «десятка» в мишени, одна-единственная точка, вокруг которой широкий круг промахов, многообразие недостатков и порока. Попасть в середину труднее всего, промахиваться – легко.

Частные добродетели Аристотель рассматривает весьма пространно.

Особенно важна среди них справедливость, имеющая незаменимое значение для общения. Как распределяющая она заботится о справедливом распределении благ и почестей в обществе, соответствующем заслугам; как выравнивающая она обеспечивает воздаяние за причиненный ущерб. Общество, замечает Аристотель, держится вообще тем, что каждому воздаётся пропорционально его деятельности, его вкладу. Деньги и возникли как общая мера такого вклада, труда, как средство установления правильной пропорции в обмене и воздаянии, т.е. справедливости. Несправедливое распределение денег подрывает саму основу общества.

Существенное значение имеет также дружелюбие, общительность, благодаря которой человек переходит от одиночества к общению, к общности с другими людьми, т.е. живёт в государстве.

Завершается этика Аристотеля учением о том, что наивысшее блаженство человека – высшая деятельность, т.е. такая, которая самодостаточна, самоценна, не является лишь средством для чего-то иного, чем сама эта деятельность. Добродетели ремесла, искусства, воинские, экономические или политические не самоценны – они лишь средства. Единственная самодостаточная деятельность человека для Аристотеля – научное познание, созерцание истины, познание «божественного». Оно выше любых других благ. Это – самое значительное в человеке, нечто бессмертное в нём, «божественная жизнь» человека, к которой он бывает причастен, хотя и ненадолго.

Политика. Политика Аристотеля завершает его практическую философию. Этика Аристотеля социальна, и потому остаётся неполной без учения о государстве. Совершенство человека включает в себя и его совершенство как гражданина, а хорошим гражданином можно быть лишь в хорошем государстве. Совершенство гражданина обусловлено качеством общества.

Большой заслугой, говорит Аристотель, является приобретение высшего блага отдельным человеком, но прекраснее и божественнее приобретение его для народа и целого государства. Аристотель не делает отдельного человека и его права принципом государства. Напротив, как и Платон, он исходит из примата общего над единичным, примата государства и общества над личностью. Отдельный человек – лишь часть общественного целого. Государство – сущность человека, «сам по себе» человек не может существовать.

Уже Аристотель прекрасно понимал, что в основе всей общественной жизни лежит производство и потребление материальных благ, «хозяйственных благ, необходимых для жизни».

Он различает «экономику», т.е. правильное ведение хозяйства, когда все богатства рассматриваются лишь как средство и орудие для жизни, а целью выступает разумное удовлетворение потребностей дома и государства, и «хрематистику» - накопление богатства ради богатства, искусство наживы, следствием которого являются роскошь и войны. Для хрематистики средство (деньги) становится целью, человек ведёт себя как сумасшедший больной, скупающий все возможные лекарства, но не интересующийся, чем он, собственно, болен.

Экономика – один из видов человеческого общения. Он связан с производством и распределением материальных благ, частным интересом, поэтому экономические отношения построены на принципах пользы, выгоды и расчёта. Другой вид общения – дружба, у неё другие принципы. Государство – также особый вид общения людей – ради общего блага, ради хорошей жизни всех граждан. Каждый вид общения имеет свои принципы и не следует их смешивать. Строить личные отношения или строить государство на экономических принципах выгоды и расчёта так же нелепо и глупо, как строить экономику или государство на принципах любви и дружбы.

Учение Аристотеля о государстве подчинено его общему научному методу и его пониманию «сущего» и «сущности». В противоположность Платону, «эмпирик» Аристотель получает большую часть теории путем описания и сравнения различных типов реально существующих государств, в результате чего выделяются их существенные общие признаки и намечается их научная классификация. Ученик, в отличии от учителя - реалист: Платон говорит об идеальном государстве, Аристотель - о действительных и возможных формах. Ему приписывают сравнительный анализ 158 конституций различных городов и государств, от которого, правда, сохранился лишь небольшой фрагмент о государстве афинян.

Иначе, чем Платон, решает Аристотель и вопрос о происхождении государства, выводя его не из слабости индивида, а из естественной склонности к общению, объединению. Сущность человека в том, что он – «политическое животное». Человек – это общественное существо, образующее государство. Существо, не нуждающееся в общении и обществе – или Бог, или животное.

Речь для Аристотеля - прямое указание на то, что человек существует не только для того, чтобы жить и выживать; он создан для других людей, для совместной жизни, для общения, которое должно характеризоваться пользой, добром и справедливостью. Государство необходимо для счастливой жизни человека. Только в государстве может развиться и добродетель отдельных людей.

Государство формируется путем последовательного увеличения общностей. Первична общность двоих (муж и жена, отец и сын, господин и раб); двоичные общности в совокупности образуют домашнюю общину (семью); из них составляется деревня, а из деревень – полис (город-государство). Только в полисе достигается автаркия, т.е. самодостаточность, самостоятельность, самоподдержание общности.

Формообразующий принцип полиса - конституция, основной закон. Формы государства Аристотель разделяет на три «правильные» и три «испорченные» (вырожденные), признавая возможность их взаимного превращения: монархия и тирания, аристократия и олигархия, полития и демократия. Первый критерий классификации - число правителей: один - немногие (меньшинство) – все (большинство). Второй критерий – цель власти: служит ли она общей пользе или нет. Хорошее (правильное) государство служит всем гражданам (общему благу), дурное (испорченное) – правителям (части общества). Полития отличается от демократии тем, что демократия – своекорыстное правление большинства (бедняков), грабящего меньшинство (богатых).

Из трёх «правильных» видов государства Аристотель не предпочитает ни одну. Проще всего реализуется и стабильнее других - полития. Она соответствует и этическому принципу середины: власть принадлежит среднему сословию и удерживается от крайностей. Люди среднего достатка самостоятельны, на чужое не зарятся, не дают и себя грабить, законам подчиняются, умеют и властвовать. Богачи не хотят подчиняться закону, бедняки не способны властвовать – вместе они не способны создать правильное государство. Hо в общем и целом, опираясь на исторический анализ, Аристотель делает вывод, что наилучшая форма та, которая соответствует данной стране и потребностям её граждан, и что властвовать должны лучшие.

Внутри государства, согласно Аристотелю, следует прежде всего сохранять и поддерживать семью, естественную и первичную («элементарную») основу общества, а также частную собственность (т.е. заботиться об «экономике»). Платоновскую общность имущества для двух высших классов Аристотель отвергает. «Трудно выразить словами, сколько наслаждения в сознании, что тебе нечто принадлежит». Без собственности невозможны ни самостоятельность, ни взаимопомощь, ни товарищество и дружба, ни щедрость, ни справедливость. Лишение собственности лишает человека свободы и даже возможности быть добродетельным. Любовь к себе, к своему, к собственности – естественна. Порочна лишь чрезмерность в них, связанная с пороками эгоизма и скупости. Вообще средний достаток – всего лучше. Платон смешивает принцип дружбы с принципом государства. Лишь у друзей может быть «всё общее». Сделать всех друзьями невозможно, и лишение собственности умаляет права граждан.

Аристотель признает естественность рабства и вообще неравенства, которые связаны с естественными различиями между людьми и устанавливаются также сами собой, естественным образом. Люди по природе неравны, различие между людьми бывает огромным, как между телом и душой. Есть такие люди, которые не способны сами собой распорядиться, они нуждаются в руководстве и подчинении. Поэтому рабство соответствует природным различиям. Вместе с тем отношения господина и раба должны быть дружелюбными: ведь они нуждаются друг в друге. Правда, дружба с рабом невозможна, поскольку раб всего лишь «одушевлённый инструмент». Hо между свободными мужчинами должно быть равенство.